На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Знай наших!

9 960 подписчиков

Свежие комментарии

  • Alexander Demidov
    Вроде бы Яндекс российская компания, ан нет!  Много лет оставлял комментарии по поводу того, что бандерлогов надо "мо...Яндекс продвигает...
  • Maxim Yushkin
    Пурга! Пустых прилавков в нач. 90-х уже не было! ДЕНЕГ НЕ БЫЛО РЕАЛЬНО! Хрен без соли доедали... 😩Как я сходил в Ел...

Синдром полковника Захарченко: грядет ли раскулачивание “кремлевских дворян”

В последнее время у россиян появилось новое развлечение — следить за тем, как “раскулачивают” попавших в опалу чиновников и силовиков. Еще относительно недавно следователи прямо под камеры перетряхивали белье и драгоценности боевой подруги министра обороны Евгении Васильевой; восхищались бриллиантовой ручкой бывшего губернатора Сахалина Александра Хорошавина; считали миллиарды, обнаруженные в “схроне” экс-полковника МВД Дмитрия Захарченко.

Нравы ужесточаются

Поначалу дело ограничивалось публичной демонстрацией “нажитого непосильным трудом”, что вызывало у рядового телезрителя легко прогнозируемые эмоции (как и было задумано), ну и, само собой, обвинительным приговором. Но если Васильева, проведя в колонии месяц, могла вернуться в свою шикарную квартиру на Остоженке, то у Хорошавина после 13 лет в колонии такой возможности уже не будет: суд конфисковал принадлежавшие семье губернатора квартиры в Москве, дом на Рублевском шоссе, деньги и ювелирные украшения. В случае с Захарченко пострадали уже не только члены его семьи, но и просто его знакомые, которых щедрый экс-полковник так или иначе одаривал — они лишились квартир, денег на счетах, наличных в общей сложности на 9 млрд. рублей. И прямо сейчас Генпрокуратура пытается взыскать с супруги Захарченко Яны Саратовцевой $320 тыс за приобретенные для нее в США драгоценности, у сожительницы экс-полковника Марины Семыниной отобрать ценные бумаги стоимостью $209 тыс. и 6 млн на счету в ВТБ, и еще 60 млн. неизвестного происхождения на счету у ее подруги — прокуроры подозревают, что эти деньги также могут иметь отношение к Захарченко. У отчима Семыниной забирают два объекта недвижимости в Московской области стоимостью 231 млн руб.

При этом самого Захарченко, которому инкриминируют всего-то взятку в $800 тыс., еще даже не осудили.

И стоит вспомнить, что на прошлой неделе Гагаринский суд Москвы вынес решение о взыскании в доход государства имущества на беглого сотрудника ФСБ полковника Дмитрия Сенина, который также проходит по делу Захарченко. А это, ни много, ни мало, 28 объектов недвижимости — жилые дома, квартиры и земельные участки в Москве, Подмосковье и Сочи а также несколько автомобилей. В числе ответчиков – 14 человек, среди которых не только жена, теща и водитель беглого чекиста, но и просто случайные люди, которым сильно не повезло купить недвижимость у бывшего следователя, а ныне риэлтера Ивана Кожевникова, прокуратура считает его хранителем имущества Сенина.

Еще более интересным обещает быть процесс по конфискации имущества экс-главы Серпуховского района Александра Шестуна, который много интересного рассказал о коррупции в высших эшелонах власти. Процесс начнется в Красногорском городском суде на этой неделе: там в иске прокуратуры фигурирует свыше 670 объектов недвижимости, общая стоимость которых превышает 10 млрд руб. Это примерно столько же, сколько было изъято прокурорами за предыдущие годы. В числе ответчиков — уже 16 человек и двадцать юрлиц. По версии следствия, под «покровительством и фактическим руководством» Шестуна действовала целая сеть коммерческих организаций, а де-факто многие предприниматели, приобретавшие в районе недвижимость при Шестуне, рискуют теперь все потерять: представители прокуратуры не сильно утруждают себя доказательствами преступной связи. Как показала уже сложившаяся судебная практика, прокурорам достаточно найти хоть какую-то связь между владельцем взыскуемого имущества и потенциальным коррупционером.

Концепция изменилась

Что же происходит в стране и почему то, что ранее было дозволено чиновнику и считалось в порядке вещей, сегодня может стать поводом для его посадки с конфискацией “нажитого непосильным трудом”?

Формально закон о контроле за соответствием доходов и расходов чиновников – а именно он позволяет конфисковывать имущество, происхождение которого госслужащий не мог объяснить — распространяется только на чиновников, их жен и несовершеннолетних детей. То есть никто другой — родители, сватья, братья, племянники и даже взрослые дети чиновников не обязаны доказывать законность происхождения того, чем они владеют. Однако в реальности мы наблюдаем совершенно другую картину — введя в юридических обиход понятие “имущество, оформленное на подставных лиц”, прокуроры стремительно расширяют круг лиц, подпадающих под действие нормы. И эта практика растет в геометрической прогрессии: если в 2015 г., когда конфискация только начала набирать обороты, прокуроры подали 11 исков на 130 млн. рублей, то в 2017 г. их количество утроилось, а общая сумма конфиската выросла до 10 млрд. И это очень тревожный для представителей элиты тренд. В условиях, когда государственная служба означает доступ к определенному ресурсу, распространение практики тотальной конфискации имущества означает новые условия контракта между государством и подданными.

По законам феодального времени

Социолог Симон Кордонский называет Россию сословным государством, другие исследователи предпочитают говорить о возвращении к модернизированному феодализму. В любом случае приходится признать факт расслоения российского общества на “государевых людей” – и на податные сословия. То, что принято называть коррупцией, на самом деле скорее является системой распределения благ в зависимости от уровня конкретного персонажа в служебной иерархии. На самом деле этот уровень определяет не только размер получаемой ренты, но и объем прав, на которые он может претендовать — поэтому нет смысла, например, жаловаться на неэффективное правосудие. Оно как раз очень эффективно, в пределах сложившейся парадигмы.

Понятно, что в условиях феодального государства понятие частной собственности является условным. Сюзерен дал — сюзерен взял. Теоретичнски, свобода усмотрения его при этом может быть в той или иной степени ограничена, например – условиями службы. Но в том-то и заключается особенность устройства государства российского: «неуставные отношения», во многом определяющие характер его функционирования, формально никак не закреплены. А значит, в любой момент могут быть легко изменены. Что мы и наблюдаем.

Вспомним, что внезапная «национализация элит» стала одним из первых шагов президента Владимира Путина после его возвращения в Кремль 2012 г. Дальнейшая логика процесса усиления контроля за национальной экономикой, предполагает: проштрафившийся чиновник может быть лишен не только текущей порции ренты, но и всего благополучно нажитого. Тут впору вспомнить реформу Петра l, который сделал государственную службу обязательным условием владения поместьем для всех дворян (а заодно окончательно закрепил крестьян за помещиками и разрешил их куплю-продажу). Происходящее сейчас закономерно: ставка в очередной раз сделана на мобилизационную модель развития, а она подразумевает применение все более жестких рычагов управления. Но это плохая новость для тех чиновников, которые считают, что уже заработали себе на обеспеченную старость: конкуренция внутри системы ужесточается, в том числе и за «пенсионный фонд». Ну, а сколько холопов пострадает — да кто когда их вообще считал?

В последнее время у россиян появилось новое развлечение — следить за тем, как “раскулачивают” попавших в опалу чиновников и силовиков. Еще относительно недавно следователи прямо под камеры перетряхивали белье и драгоценности боевой подруги министра обороны Евгении Васильевой; восхищались бриллиантовой ручкой бывшего губернатора Сахалина Александра Хорошавина; считали миллиарды, обнаруженные в “схроне” экс-полковника МВД Дмитрия Захарченко.

Нравы ужесточаются

Поначалу дело ограничивалось публичной демонстрацией “нажитого непосильным трудом”, что вызывало у рядового телезрителя легко прогнозируемые эмоции (как и было задумано), ну и, само собой, обвинительным приговором. Но если Васильева, проведя в колонии месяц, могла вернуться в свою шикарную квартиру на Остоженке, то у Хорошавина после 13 лет в колонии такой возможности уже не будет: суд конфисковал принадлежавшие семье губернатора квартиры в Москве, дом на Рублевском шоссе, деньги и ювелирные украшения. В случае с Захарченко пострадали уже не только члены его семьи, но и просто его знакомые, которых щедрый экс-полковник так или иначе одаривал — они лишились квартир, денег на счетах, наличных в общей сложности на 9 млрд. рублей. И прямо сейчас Генпрокуратура пытается взыскать с супруги Захарченко Яны Саратовцевой $320 тыс за приобретенные для нее в США драгоценности, у сожительницы экс-полковника Марины Семыниной отобрать ценные бумаги стоимостью $209 тыс. и 6 млн на счету в ВТБ, и еще 60 млн. неизвестного происхождения на счету у ее подруги — прокуроры подозревают, что эти деньги также могут иметь отношение к Захарченко. У отчима Семыниной забирают два объекта недвижимости в Московской области стоимостью 231 млн руб.

При этом самого Захарченко, которому инкриминируют всего-то взятку в $800 тыс., еще даже не осудили.

И стоит вспомнить, что на прошлой неделе Гагаринский суд Москвы вынес решение о взыскании в доход государства имущества на беглого сотрудника ФСБ полковника Дмитрия Сенина, который также проходит по делу Захарченко. А это, ни много, ни мало, 28 объектов недвижимости — жилые дома, квартиры и земельные участки в Москве, Подмосковье и Сочи а также несколько автомобилей. В числе ответчиков – 14 человек, среди которых не только жена, теща и водитель беглого чекиста, но и просто случайные люди, которым сильно не повезло купить недвижимость у бывшего следователя, а ныне риэлтера Ивана Кожевникова, прокуратура считает его хранителем имущества Сенина.

Еще более интересным обещает быть процесс по конфискации имущества экс-главы Серпуховского района Александра Шестуна, который много интересного рассказал о коррупции в высших эшелонах власти. Процесс начнется в Красногорском городском суде на этой неделе: там в иске прокуратуры фигурирует свыше 670 объектов недвижимости, общая стоимость которых превышает 10 млрд руб. Это примерно столько же, сколько было изъято прокурорами за предыдущие годы. В числе ответчиков — уже 16 человек и двадцать юрлиц. По версии следствия, под «покровительством и фактическим руководством» Шестуна действовала целая сеть коммерческих организаций, а де-факто многие предприниматели, приобретавшие в районе недвижимость при Шестуне, рискуют теперь все потерять: представители прокуратуры не сильно утруждают себя доказательствами преступной связи. Как показала уже сложившаяся судебная практика, прокурорам достаточно найти хоть какую-то связь между владельцем взыскуемого имущества и потенциальным коррупционером.

Концепция изменилась

Что же происходит в стране и почему то, что ранее было дозволено чиновнику и считалось в порядке вещей, сегодня может стать поводом для его посадки с конфискацией “нажитого непосильным трудом”?

Формально закон о контроле за соответствием доходов и расходов чиновников – а именно он позволяет конфисковывать имущество, происхождение которого госслужащий не мог объяснить — распространяется только на чиновников, их жен и несовершеннолетних детей. То есть никто другой — родители, сватья, братья, племянники и даже взрослые дети чиновников не обязаны доказывать законность происхождения того, чем они владеют. Однако в реальности мы наблюдаем совершенно другую картину — введя в юридических обиход понятие “имущество, оформленное на подставных лиц”, прокуроры стремительно расширяют круг лиц, подпадающих под действие нормы. И эта практика растет в геометрической прогрессии: если в 2015 г., когда конфискация только начала набирать обороты, прокуроры подали 11 исков на 130 млн. рублей, то в 2017 г. их количество утроилось, а общая сумма конфиската выросла до 10 млрд. И это очень тревожный для представителей элиты тренд. В условиях, когда государственная служба означает доступ к определенному ресурсу, распространение практики тотальной конфискации имущества означает новые условия контракта между государством и подданными.

По законам феодального времени

Социолог Симон Кордонский называет Россию сословным государством, другие исследователи предпочитают говорить о возвращении к модернизированному феодализму. В любом случае приходится признать факт расслоения российского общества на “государевых людей” – и на податные сословия. То, что принято называть коррупцией, на самом деле скорее является системой распределения благ в зависимости от уровня конкретного персонажа в служебной иерархии. На самом деле этот уровень определяет не только размер получаемой ренты, но и объем прав, на которые он может претендовать — поэтому нет смысла, например, жаловаться на неэффективное правосудие. Оно как раз очень эффективно, в пределах сложившейся парадигмы.

Понятно, что в условиях феодального государства понятие частной собственности является условным. Сюзерен дал — сюзерен взял. Теоретичнски, свобода усмотрения его при этом может быть в той или иной степени ограничена, например – условиями службы. Но в том-то и заключается особенность устройства государства российского: «неуставные отношения», во многом определяющие характер его функционирования, формально никак не закреплены. А значит, в любой момент могут быть легко изменены. Что мы и наблюдаем.

Вспомним, что внезапная «национализация элит» стала одним из первых шагов президента Владимира Путина после его возвращения в Кремль 2012 г. Дальнейшая логика процесса усиления контроля за национальной экономикой, предполагает: проштрафившийся чиновник может быть лишен не только текущей порции ренты, но и всего благополучно нажитого. Тут впору вспомнить реформу Петра l, который сделал государственную службу обязательным условием владения поместьем для всех дворян (а заодно окончательно закрепил крестьян за помещиками и разрешил их куплю-продажу). Происходящее сейчас закономерно: ставка в очередной раз сделана на мобилизационную модель развития, а она подразумевает применение все более жестких рычагов управления. Но это плохая новость для тех чиновников, которые считают, что уже заработали себе на обеспеченную старость: конкуренция внутри системы ужесточается, в том числе и за «пенсионный фонд». Ну, а сколько холопов пострадает — да кто когда их вообще считал?

https://sneg.tv/8876-sindrom-polkovnika-zaharchenko-grjadet-...

Картина дня

наверх