Откуда это в нас? Почему, когда мы тоскуем, когда грустим − то это на разрыв, наизнанку, до последней нитки исподнего? Почему и в народных песнях, и в картинах Репина/Васнецова, и в книгах Достоевского/Толстого, и в музыке Глинки/Свиридова столько пронзительно звонкой тоски? Тоски не мрачной и безысходной, а именно глубокой, яркой, величественной?
Что значит та самая «загадочная наша душа»? Ведь мы же любим тоску нашу. Не можем мы без неё! И делать что-то в-полдуши тоже не умеем. Гуляем − так гуляем: и чтобы с мордобоем, и чтобы тулуп нараспашку, и чтобы всякого угостить как родного. Он ведь нам и вправду как родной − всякий, кого ни встретим. И готовы за него живот положить, и всё ему отдать. А чуть что не так − так мы ведь и на руку не стыдливы. Потерпим-потерпим − а потом и в морду шарахнем. Не со злобы, не с умыслом каким − а за правду. Мы ведь, знамо дело, морды-то без злобы бьём. Сильно, а беззлобно. И пришибить можем. А не пришибём − так и велик шанс, что сейчас же станем с ним и обниматься, и водку пить, и гулять, и тосковать тут же. И всё − на полную катушку, всё − чтоб «до той матери»!
Как по мне, так ничего загадочного нет в нас − просто душу спрятать не умеем. Маски натягивать, просчитывать... − тьфу ты, гадость! Что есть − всё сразу и выложим. Чего уж там! Бояться-то чего, Бог не выдаст − свинья не съест. Потому и тоску не прячем, а умеем даже и насладиться ею. Знаем, что когда все вокруг нараспашку − так все и родня! И не примем мы близко того, кто хитрить и выгадывать чего-то пытается. Не по-нашему это. Тут и медведи, и водка, и балалайка к нам отлично клеятся. И объяснять никому ничего не нужно: приди честно, честно и примем, и попотчуем. Тоскуем на -100? А как ещё? А через мгновенье на +100 веселиться затеем. И водку-то пьём затем лишь, что позволяет навязчивый бесовский ум заткнуть.
Может, кому и дико это всё − кто по-другому как-то привык. Мы вон тоже пытались сколько раз научиться: и бороды-то брили при Петре, и французов-то-гувернёров из парижей выписывали, и европейские ценности выучить пытались... Ан не наше! А чужое! Тьфу ты!..
Дурак русский Ванька? Дурак. Какой ещё дурак! Такой дурак, что и в космос первым полетел, и радио с телевиденьем придумал, и таблицу химическую, и оружие всякое... Такой дурак, что и прикрыть-то душу свою не умеет. Вот и тоскует, бедолага. А только люблю я дурака этого. Оттого, что сродник он мне. Оттого, что и сам такой.
Свежие комментарии